Выписки из книги Человек-Оружие (В.Шлахтер)

Любое общество – рабовладельческое, демократическое, тоталитарное – можно условно уподобить отаре овец. Отару же составляют (или сопровождают) четыре категории существ. Во-первых, овцы. Их стригут, пасут, режут, перегоняют с лужка на лужок. Во-вторых, пастухи, которые решают, куда погнать стадо – в горы, на заливные луга, или же – к демократии, к коммунизму... В-третьих, сторожевые собаки, которые, следуя воле пастухов, непосредственно управляются с овечками и, в то же время, охраняют стадо. От кого? – От четвертой категории, от волков. С последними сторожевые собаки часто грызутся, но еще чаще мирно сосуществуют. Таков в общих чертах основной принцип построения любого общества.
Подумайте: к какой категории относите вы себя. К овцам? – Тогда закройте эту книгу и уберите ее куда-нибудь подальше. К пастухам? Если так, то вам стоит ее внимательно прочесть, хотя бы для того, чтобы уяснить для себя, какими возможностями будет обладать тот, кто решит не оставаться больше овцой. К сторожевым собакам? Что ж, вам пригодится "Человек-оружие".
Если же к последней категории, то знайте, волки, эта книга – ваша, ваша и тех, кто, не желая оставаться в овечьем стаде, стремится к вам примкнуть.
* * *
Вы не можете раскрепостить полностью мышление своего тела, пока над вами довлеют заповеди, законы, нормы. Как только вы сумеете отринуть их, вы сразу же ощутите свободу. Нет незыблемых этических принципов "хорошо-плохо". Чтобы овладеть системой "Боевая машина", необходимо понять, что все введенные в вас прежде установки и принципы лишены для вас какого-либо смысла. Любой общественный свод законов – от уголовного кодекса до норм поведения в гостях – основан на изначальных заповедях. Важнейшая из них – "не убий". Хорошая заповедь? – Согласен, неплохая. Но кто ее придумал и для чего?
– Логично предположить, что она установлена пастухами для овец, чтобы не сокращалось их поголовье.
Многие тысячелетия у разных племен и народов существовал обычай кровной мести – впрочем, его рудименты несложно отыскать и в нашей жизни. Теперь допустим – господин А убивает господина Б. А у того есть брат и сват, а у свата – сын и так далее. Господин же А тоже родственниками не обделен. В общем, пошла резня до двенадцатого колена. Нужно это пастухам? – Ни в коем случае. А потому они говорят овцам: "Не убий!"
Вот еще одна заповедь – "не укради". Хорошая? – Вполне. Тем более что в старые добрые времена правоохранительные органы со своей работой хронически не справлялись. Зато существовал обычай, согласно которому человек, поймавший вора, имел право отрубить ему руку, или голову, или как-то еще ему крепко досадить. Но вор тоже жил не в пустыне – у него были друзья и родственники. И опять заметно пустела земля. А потому, чтобы не возникало подобных ссор, пастухи сказали: "Не укради!"
Есть еще заповедь "не прелюбодействуй". Конечно, не всем она по вкусу, но кое-кто считает ее справедливой. Поскольку наследство от отцов переходит к детям, – а это обычай всех времен и народов, – отец должен быть уверен в том, что наследник зачат именно им. А потому прелюбодейство всегда каралось очень сурово. Во многих странах, например, муж, заставший жену с любовником, был вправе убить их обоих. Ничего хорошего в отношении поголовья стада это, конечно, тоже не приносило. И пастухи возгласили: "Не прелюбодействуй!" Наконец, чтобы управлять овцами стало еще проще, они опробовали на стаде новую установку: "А возлюбите-ка вы друг друга..." Итак, "возлюби ближнего своего..." Будь с ним вежлив, обходителен, учись его понимать, помогай ему, не путайся у него под ногами. Усвойте это все разом, и тогда легче будет перегонять вас с лужка на лужок...
Теперь, – так ли абсолютны эти заповеди? "Не убий!.." Представьте себе мирного доброго человека, у которого была истреблена вся семья, и который впервые взялся за оружие, чтобы отомстить. Повернется ли у вас язык сказать ему: "Не убий"? Надеюсь, что нет.
"Не укради" – хорошая заповедь. А можете вы повторить ее голодному ребенку, который тянется за куском хлеба? Можно подобрать много ситуаций, оказавшись в которых, целесообразнее согрешить (не говоря уже о том, что приятнее), нежели соблюсти седьмую заповедь.
Наконец, что вы скажете о человеке, который, "возлюбив ближнего своего", поможет тому вогнать нож в собственный живот?
Запомните: в этом мире не существует ни добра, ни зла. Все заповеди придуманы пастухами, чтобы легче было управлять стадом. Если вы желаете оставаться примерной овцой, то вам незачем читать эту книгу. Если же вы решили пробудить в себе другие качества, то будьте внимательны, ощутите каждое мое слово так, будто оно звучит внутри вас, представьте себе голос, который эти слова произносит, и тогда вам будет понятно все, о чем я говорю. Изначально нет в этом мире ни добра, ни зла. Представьте, вы поймали в прорезь прицела голову человека и спустили курок. Что же вы совершили: добро или зло? С одной стороны, вроде бы как и зло – ведь человек лишился жизни. С другой, – возможно, этот человек готовился "наворотить" столько зла, что ваше действие, не допустившее этого, человечество может рассматривать как великое благодеяние.
Теперь допустим, что вы с риском для жизни вытащили из воды человека. Добро вы сотворили? Может, и так, а возможно – мир еще содрогнется от деяний того, кому суждено было бы утонуть, не вмешайся вы в это дело. Нет ни добра, ни зла. Возьмем к примеру двух снайперов, работающих в одной горячей точке. Оба они каждый день нажимают на спусковой крючок, ловя в перекрестье прицела людей с немного другим цветом кожи, формой носа и разрезом глаз. Первый переживает, страдает, мается. Он сознает, что убивает людей. И потому ему плохо, невыносимо тяжело. У него сдают нервы; он не может нормально есть и спать. Что ж, в конце концов он допустит какую-либо ошибку. И для него – снайпера – первая же ошибка окажется и последней. Иначе говоря, его настигнет воздаяние. "Такова его карма", – сказали бы о нем последователи восточных учений.
Другой снайпер в той же горячей точке каждый день делает то же самое. Но при этом для него нет людей, которых он уничтожает. Этот снайпер просто выполняет свою работу, если он контрактник, или же свой долг, если он офицер. Он с аппетитом ест, нормально спит – в общем, не испытывает никакого дискомфорта. Постигнет ли его воздаяние? – Скорее всего, нет.